У него действительно не было официальной Северно-Корейской лицензии, но DXAC зачли его работу, мотивируясь тем, что "власти Северной Кореи знали, зачем он везёт с собой радиоаппаратуру, и что он собирается с ней делать" - примерно такое было толкование.